Штурм «Золотой горки»
«Золотая горка» расположена в северной части города Сморгонь в конце улицы Каминского. Солдаты эту высоту называли «Золотой горкой», так как она забрала очень много жизней.
На следующий день после газовой атаки, в 7 часов утра Аккерманский и Кишиневский полки в поддержку начавшегося наступления на Барановичи одиннадцати российских дивизий начали штурм высоты 72,9 на северной окраине Сморгони. С осени 1915 года на ее склонах шли бои, немцы установили здесь свою артиллерийскую батарею, которая обстреливала весь ближний тыл противника. Немецкие наблюдатели, засевшие в бетонном доте на высоте, как на ладони видели любое перемещение российских войск.
За месяц до штурма под руководством офицеров 52-го саперного батальона была начата прокладка минной галереи от передовых российских окопов через нейтральную полосу под немецкими траншеями до германской батареи.
Живой солдатский конвейер в тысячу человек по ходам сообщений скрытно выносил мешки с землей в тыл на 400-500 шагов, где её ссыпали и маскировали. Другой людской конвейер из ближайшего леса также скрытно по ходам сообщения подносил бревна для укрепления галереи.
По готовности под землю было заложено два вагона взрывчатки, доставленной до станции Залесье.
Артиллеристы на поле, выбранном для ведения огня прямой наводкой, заранее ночью открыли ямы и замаскировали их. На рассвете в день атаки противник увидел напротив занимаемой высоты молодой лесок – артиллерия поддержки пехоты была замаскирована под срубленными и установленными в ямы деревьями.
Морские канониры разместили свои морские двухдюймовки прямо в окопах.
Штурмовые группы заняли окопы боевого охранения – солдаты и офицеры в фуражках с ремешками под подбородок, на поясе – револьверы, гранаты, в ножнах тесаки, в руках – винтовки и ручные пулеметы. Кто-то шептал молитву, кто-то молчал. Царило обычное волнение перед атакой.
И вот - взрыв, грохот. Огромное облако из земли и песка поднялось вверх и осело, 412 орудий обрушили огонь на германские позиции. Аккерманский полк пол с криком «Ура!» ворвался в первую линию немецкий окопов. Было захвачено 98 пленных и четыре пулемета. Еще через час боя аккурманцы и кишиневцы заняли вторую линию и «Золотую горку», немцы отступили. Бой шел всю ночь. Аккурманский полк залег между второй и третьей линией Германских окопов.
В наказание за газовые атаки пленных не брали. Всех убили.
В течении двух суток немцы контратаковали. Им удалось отрезать и окружить Кишиневский полк. Ночной штыковой атакой кишиневцы вырвались из окружения, Аккурманцам, у которых были большие потери, пришлось отойти в свои окопы.
Отличившиеся в бою были награждены орденами св. Георгия 4 степени.
Этой же ночью из резерва Верховного Главнокомандования от Вилейки подошел лейб-гвардии Гренадерский полк в полном составе. Он уже сражался на этих позициях осенью 1915 года, когда остановил врага у Сморгони. До утра гвардейцы поправляли окопы и блиндажи, разбитые германской артиллерией.
Немцы же, к утру перебросили к «Золотой горке» баллоны и рано утром пустили газ. Гренадеры без паники подготовились к бою, но немецкая пехота в атаку не пошла… Демонстрация решительных действий с обеих сторон продолжалась, унося тысячи убитых, раненых и отравленных.
В августе в час ночи немецкая атака началась со стороны станции Сморгонь по обеим сторонам железной дороги. Сладкая, удушливая волна тихо кралась к русским позициям.
«Газы! Маски! Зажечь костры!» - раздалось в ночи. Хворост на бруствере окопов загорелся, освещая позиции. Солдаты и офицеры Менгрельского гренадерского полка лежали у костров. Здесь было легче. Огонь поднимал газы, и они проходили выше. Шесть раз с промежутками в полчаса немцы выпускали из баллонов ядовитый дым. Его клубы подгоняемые тихим ветром медленно двигались на российские окопы. С рассветом командир роты поручик М. Зощенко увидел в бинокль в немецких траншеях солдат, выпускающих газ из баллонов. Поднявшаяся в атаку немецкая пехота, не выходя за свои проволочные заграждения, быстро отступила.
На рассвете стало видно, что многие гренадеры лежат мертвыми. Был отравлен и Зощенко, но продолжал командовать.
Мужество и героизм было нормой на сморгонских позициях.
Еще в июле 1916-го Х российской армии получили на вооружение жидкий газ, и это средство ведения войны стало рассматриваться «возможным к применению для вывода из строя большого числа бойцов противника независимо от тактических действий войск».
В начале августа началась подготовка к первой в войне газовой атаке со стороны российских войск. Для нее был выбран участок германской позиции на севере Сморгони, от Вилии до поселения Боровый Млын, протяженностью 2 км. Немецкие окопы на этом участке имели вид исходящего почти прямого угла с вершиной у высоты 72,9 – «Золотая горка».
Участок выпуска в 1200 метров был выбран с таким расчетом, чтобы центр газовой волны пришелся против «Золотой горки» и залил наиболее выступающую часть немецких окопов. По сторонам газовой волны была предусмотрена постановка дымовой завесы.
Сперва на этом участке была поведена метеорологическая разведка, позже при первых признаках благоприятного ветра начальник 5-ой химической команды попросил разрешение на атаку. Разрешение было получено, и химическая команда приступила к работам.
Газ был выпущен одновременно по всему фронту выбранного участка, на флангах были зажжены дымовые шашки.
Вырываясь из баллонов, газ поднимался сначала высоко вверх, затем, постепенно оседая, сплошной стеной полз на окопы противника. Через три минуты после начала атаки в немецком тылу были выпущены три красные ракеты, осветившие облако газа, уже надвинувшееся на передовые окопы.
Германская артиллерия открыла огонь по российским позициям. В ответ российская артиллерия стреляя химическими снарядами подавила все батареи противника.
Внезапно разрывом двух немецких мин и снаряда были повреждены шесть баллонов с газом, три из которых были полностью разрушены. Вырвавшееся ядовитое облако, не успевая распыляться, обжигало находившихся вблизи российских солдат. Концентрация газа в окопе была столь велика, что марлевые повязки быстро высыхали, а в противогазах лопалась резина. В экстренном порядке атака была прервана. Посланная разведка определила, что намеченный для атаки участок полностью поражен, в немецких окопах слышались стоны и крики. В лощине, северо-западнее высоты 72,9 остатки газового облака были видны до 6 часов утра.
За 15 минут атаки был выпущен газ из 65 больших и 977 малых баллонов, или 13 тонн, что дало около тонны газа в минуту на километр фронта. Атака была признана успешной, «она нанесла тот урон, который и следовало ожидать от выпущенного количества газа».
- Лигута, В. Наша кровь у Сморгони / Владимир Лигута. - Минск, 2005. – С. 34-39.
- Лигута, В.Н. 810-дневное противостояние у Сморгони в 1915-1917 годах / В.Н. Лигута // Беларусь гады Першай сусветнай вайны: Смаргоншчына: трагедыя, гераізм, памяць . – Мінск, 2009. – С. 67-84.
- Кондратьева, Т. «Золотая горка» - в воронке войны / Татьяна Кондратьева // Рэспубліка. – 2017. - № 33. – 18 лютага. – С. 12.
- Прыхач, У. Падземна-мінныя баталіі: рэха Першай сусветнай вайны / Уладзімір Прыхач // Светлы шлях. – 2015. - № 37. – 11 верасня. – С. 3.
- Медведева, О. “Кто под Сморгонью не воевал, тот войны не видал”: “Золотая горка” в Сморгони / Ольга Медведева // Звязда. – 2004. - № 8. – С. 6.
- Михаил Зощенко о пережитой им химической атаке // Советская Белоруссия. – 2015. - №138. – 23 июля. – С. 13.
- Лигута, В.Н. «Тот войны не видал, кто у Сморгони не бывал» / В.Н.Лигута. – Гродно, 2018. – С. 82-93.
- Богданов, В. По следам Первой мировой войны в Беларуси: Сморгонский район: фотоальбом / Владимир Богданов. - Минск: Гольфстрим, 2007. – С. 12.
